В воскресенье, 13 июня, в день Всех святых, в земле Российской просиявших, православные вновь обошли родной город крестным ходом. Это был уже седьмой крестный ход вокруг Дзержинска.
За две недели июня мы все уже изрядно устали мерзнуть и ворчать на лето. Вот и в минувшую субботу промозглость привычно сводила нас корчею, и невозможно было предположить, что в воскресный день удастся погреться на солнышке. Однако утром в воскресенье небо застенчиво розовело – видно, стыдилось своей наготы, привыкло кутаться в тучи, а тут вдруг ни облачка! Отрадная неожиданность, однако, немножко сбила с толку тех горожан, кто собирался с молитвой в неблизкий путь – пройти предстояло от деревянной церквушки по Циолковке до желнинского моста, через Пушкино – Бабушкино, по Попова вдоль затона, здесь снова через мост – железнодорожный, до Северных ворот, по заревской объездной дороге, к поселку Свердлова, и – ближе к дому, назад в храм, сделав небольшой крюк в микрорайоне Западный. Всего без малого тридцать километров ходьбы. Представляете, как важно было правильно одеться и обуться! Ну, да ничего – теплые куртки охотно спрятались в рюкзаки в самом начале пути. Возглавил шествие Сергий Радонежский – мудрый, милостивый, кроткий, ласковый русский святой, один из самых любимых. Его огромная икона – два метра высотой, была написана в Троице-Сергиевой лавре по просьбе и по благословению нашего Владыки Георгия, епископа Нижегородского и Арзамасского, для восстанавливающегося храма во имя преподобного Сергия, что в Ильинской слободе Нижнего Новгорода. Но прежде чем поселиться в Ильинской слободе, Сергий Радонежский почтит своим присутствием многие монастыри и храмы Нижегородчины. Сейчас вот он гостит у нас, в Дзержинске. Это, наверное, неспроста – ведь в конце XVII века почти все Черноречье было владениями Троице-Сергиевой лавры. И видите – не забыл преподобный нас, детей своих бестолковых. Приход Дзержинский год от года растет и молодеет. Поэтому нынешний крестный ход шел еще более резво, чем предыдущие. Бедные наши бабушки, «белые платочки». Они отставали и плакали, подтягиваясь к молебнам: «Милые, да куда ж вы так несетесь?». Молебнов в пути было всего четыре: в начале Поповки – у поворота к реке, на тринадцатом – возле воинской части, у поворота к заревской объездной и возле нового госпиталя, так что отдохнуть бабушки не успевали. Конечно, крестный ход сопровождал ПАЗик, на котором могли проехаться все немощные и уставшие. Но многие старушки упрямо шли пешком. Вот, например, одна бабулька – запоздала к началу шествия, поняла, что догнать не удастся, и ринулась наперерез – чуть не бегом бежала, опираясь на подожок, через железную дорогу в Пушкино. Догнала, и дальше топает, палочкой своей постукивая! «Бабушка, да сколько же вам лет?», - спрашивают. «Да уж восемьдесят два, слатеньки мои…». Откуда силы берет? Кто охотно катил на автобусе, так это ребятишки – ими наш приход богатеет не по дням, а по часам. Бабы стали рожать – это факт! То ли жить стали спокойнее да комфортнее, то ли в вере укрепились, корешки пустили в Церкви, но то и дело, смотришь – а батюшки, опять какая-нибудь молодуха на сносях! Поэтому и колясочек в крестных ходах прибавляется. А те, кто еще вчера у храма в песочнице играл, сегодня взяли в руки хоругви. Вот например, отец Михаил – многие прихожане помнят его школьником, а теперь он – иерей Божий. Или девчонки – выпускницы воскресной школы, которые присели отдохнуть на травке во время молебна. Сидят, прохожих катехизируют, просвещают. Парень лет двадцати пяти у них все допытывается: «А это точно наши? Православные? Не сектанты какие-нибудь?» И они не пасуют, объясняют – вот, дескать, крест, вот иконы, вон батюшки, куда уж ортодоксальней? Сейчас очень часто и пожилые люди идут с вопросами о вере к молодым. Женщина в возрасте увидела крестный ход из окна, выбежала, схватила девушку за рукав: «Дочк, я верую, а что делать-то надо? Слов-то я не знаю, что говорить-то нужно?» «Да не важно, матушка, что говорить, лишь бы искренне, лишь бы от сердца. Что накипело, о том и просите преподобного». «Батюшка Сергий, вразуми ты сына моего непутевого, чтоб не пил он, чтоб не дрался. И руки мои вылечи, пожалуйста, родненький. А то посмотри, суставы-то как каменные, как я работать-то буду такими руками?»,- плачет, на колени опускается перед образом. Захлюпали носами и соседки ее, услышав вдруг такую молитву. Как люди попадают в крестный ход – это вообще тема для диссертации. Дело в том, что праздник Всех святых, в земле Российской просиявших – переходящий, зависит от Пасхи. Каждый год он выпадает на разные дни, и если ты не следишь за церковным календарем, то вполне можешь крестный ход проворонить. Однако, случается, что вливаешься в эту праздничную реку, будто и вопреки своей воле. Вот как тетечка с улицы Попова. С утра, говорит, на рынок собралась, вышла – кошелек забыла. Вернулась, взяла, вышла – бидон под молоко забыла. Вышла, вроде ничего не забыла, но что-то вроде печень заныла – надо бы но-шпу выпить… Так она и колготилась возле дома, пока из-за угла не выплыло сверкающее золотом на солнце диво. Увидела – забыла и про рынок, и про печень. Так и дошла до конца, сама на себя дивясь. И такие случайности – обычное дело. Как Астафьев говорил – не у каждого жена Марья, а кому Бог даст. Впрочем, в этом году извещение о нашем крестном ходе прогремело на весь Интернет – только ленивые информационные агентства не стырили заметку с сайта дзержинского храма Воскресенья Христова. (А что вы хотите, лето – мертвый сезон в мире новостей.) Видимо, поэтому, во-первых, в Дзержинск за репортажами подтянулись нижегородские телевизионщики. А во-вторых, в крестном ходу было много «новеньких», которые позванивали сотовыми, пощелкивали цифровыми аппаратами и обменивались электронными адресами. Один из них признался: «Надо же, я и не знал, что так бывает. Я сам из Калуги, верующий, крещеный. Но только здесь, в Дзержинске, почувствовал какое оно живое – православие». Спросите, неужели же все вот так и было легко и весело? Нет, почему же. Устали. Ноги стерли и отбили. (Никогда не путешествуйте в шлепках! Одна дама настучала себе таким макаром синяки на пятках – больничный пришлось брать). А как мы промокли! Дождь вначале робко пытался помочь священникам кропить молящихся, а потом так разбуянился! Батюшки сложили кропила – с этаким потоком не поконкурируешь. А ходоки с радостью вспомнили про куртки в рюкзаках. В общем, домой «живое дзержинское православие» вернулось уже полуживое. Но утешенное, счастливое – будто сердце меду наелось. Евгения Павлычева |
