Существует множество жизнеописаний Серафима Саровского, из которых, как мозаика, сложилось житие преподобного. Казалось бы, что можно сегодня, в XXI веке, добавить к биографии праведника, который жил двести лет назад? Однако историк из Сарова Валентин Степашкин три года назад сделал сенсационное открытие: Серафим Саровский родился не в 1759, как считали историки до сих пор, а в 1754 году! И это не единственная удача краеведа в работе над жизнеописанием святого Серафима: многие житийные факты, благодаря Степашкину, предстали перед почитателями старца в свете истины. Сегодня Валентин Александрович любезно согласился ответить на вопросы вашего корреспондента.
- Валентин Александрович, что заставило вас заняться исследованием жития Серафима Саровского? Какую цель вы ставили перед собой?
- Работая над историей Саровского монастыря, я вначале со спокойной душой откладывал документы, касающиеся преподобного Серафима, в сторону, поскольку у меня сложилось мнение, что о нем написано столько, что и добавить ничего не возможно. Но при сравнении житийной литературы с архивными материалами напрашивался вывод, что некоторые этапы биографии старца Серафима требуют уточнения, а отдельные события просто остались без внимания первых биографов и «серафимоведов».
- Как давно вы изучаете архивы в поисках правды о Серафиме Саровском?
- В архивах работаю более 10 лет. Центральный государственный архив республики Мордовия – основной кладезь сведений о Саровском монастыре с момента его образования и до последних дней существования. И если в архиве Саранска краевед или историк свои потребности может удовлетворить почти в полной мере, то в подобных учреждениях других городов, где никогда не было даже фондов, посвященных Саровскому монастырю, необходимую информацию приходилось разыскивать по крупицам, разбросанным по различным хранилищам. И в поисках помогало исследовательское чутье и явная направляющая помощь преподобного Серафима. В поисках драгоценной информации приходилось работать в Курске, Тамбове, Пензе, Нижнем Новгороде, Арзамасе, Владимире, Москве и Санкт-Петербурге. И сейчас я стараюсь один раз в два месяца совершать поездку в тот или иной архив – финансы не позволяют «обжить» их более основательно. Следует заметить, что каждая поездка преподносит все новые и новые подробности из жизни великого старца.
- Выдвигал ли кто-нибудь до вас гипотезу о том, что год рождения преподобного – именно 1754?
- Да, впервые такая гипотеза прозвучала в 1903 году, автором ее был курский архивист Танков. В качестве доказательства он привел тогда исповедные росписи Ильинской церкви Курска, по которым получается, что год рождения Прохора Машнина – именно 1754. Но исповедные книги сочли не достаточно точным свидетельством, и годом рождения преподобного продолжали считать 1759. Современные исследователи при работе в саранском архиве, вероятно, придерживались того же мнения, которое первоначально сложилось и у меня, и направляли свои усилия на историю монастыря: кто-то делал анализ экономики, а кто-то делал упор на советский период. И я оказался тем человеком, которому посчастливилось первому после многолетнего изучения документов сделать аргументированный вывод, что годом рождения батюшки Серафима является 1754.
- На основании каких именно документов был сделан этот вывод?
- Еще в 1903 году курские архивисты не смогли найти метрические книги, которые прямо подтвердили бы, в каком году родился Прохор Машнин. Тем более это невозможно сейчас, после того, как Курск пережил революцию и две войны – гражданскую и Великую Отечественную. Но документы, по которым эту дату все-таки можно определить, существуют. И находятся они в архиве Саровского монастыря в городе Саранске. Например, в 1786 году, впервые с момента поступления Прохора в Саровскую обитель, в «Списке монахов Саровской пустыни» встречается имя Серафим с обозначением полных лет – 32. Указание возраста монаха в этом документе имеет важнейшее значение, поскольку, согласно Духовному регламенту, постригать в монашество в то время разрешалось мужчин лишь по достижении 30-летнего возраста. Здесь могли не написать фамилию, имя и отчество, которые носил человек в миру, но имя, полученное им при постриге и возраст указывались непременно. Следовательно, если год рождения Прохора Машнина – 1759, то в 1786 году он еще не мог принять постриг.
Если отслеживать дальнейшие документы Саровского монастыря, то увидим, что во всех списках монашествующих, которые ежегодно, начиная с 1786 года, представлялись в духовную консисторию, у иеромонаха Серафима указывался возраст, соответствующий 1754 году рождения. С сентября 1796 года до своей кончины иеромонах Серафим числился в списках монашествующих, находившихся в монастырской больнице. А с 1799 по 1823 год возраст монахов, которые находились на излечении, в списках по неизвестной причине не указывался. Здесь-то и началась путаница с годом рождения: когда через 24 года в списках монашествующих вновь стал указываться возраст, отец Серафим вдруг «помолодел» на 10 лет, и до 1828-го годом его рождения оказывался 1764. А в 1828году, из-за невнимательной переписки документов, указанный в первом полугодии возраст в 64 года во втором полугодии превращается в 69 лет. И с этого момента год рождения о. Серафима указывался как 1759. Эта дата была высечена и на могильной плите преподобного.
- Какова на ваш взгляд значимость открытия, что год рождения Серафима Саровского не 1759, а 1754 год?
- Во-первых, история, а тем более когда речь идет о житии святого, должна быть правдива и точна. А во-вторых, с изменением даты рождения меняется линия биографии преподобного. Как известно, мама Прохора, Агафья Фотиевна, после смерти мужа продолжила строительство Сергиево-Казанского собора. Если Прохор Машнин родился в 1759 году, значит он ушел в монастырь в 19 лет, и вряд ли в столь юном возрасте он мог принимать серьезное участия в семейных трудах. Гораздо логичнее выглядят события, когда Прохор Машнин уходит в монастырь в 24 года, сразу после освящения построенного собора, завершив благое дело своих родителей.
- Как встретили вашу версию историки? Горячий был спор с оппонентами?
- Доклад по году рождения был написан еще в 2000 году, я пытался свой труд представить, но сотрудники московского Свято-Тихоновского богословского института тогда скептически к нему отнеслись. Это не был спор с оппонентами, препятствия были скорее бюрократические. В 2001 году в Нижнем Новгороде состоялась научная конференция, на которой доклад был обнародован и опубликован. А позднее, когда вышла моя книга, насыщенная ссылками на первоисточники, все желающие могли проверить достоверность моих изысканий. Но до сих пор я не получил ни одного отрицательного отзыва на свою работу.
- Как историк, считаете ли вы нужным и возможным отделять в житии Серафима Саровского апокрифы от подлинных историй?
- К апокрифам нужно относиться трезво. В них всегда стоит пытаться найти зерно истины. Потому что все равно во всех этих сказаниях, житийных изводах есть доля правды… Пусть это изустные предания, чьи-то личные впечатления, а не на документальные свидетельства – их нельзя оставлять без внимания.
- Как вы относитесь к утверждению, что мощи, которые почивают в Дивеево, не принадлежат батюшке Серафиму, что они не подлинные?
- Во втором, дополненном издании моей книги будет новая глава – «Нет скорбей, нет и спасенья».
По архивным документам мне удалось проследить этот путь. Можно однозначно сказать, что мощи Серафима Саровского были вывезены из монастыря в 1927 году, несколько месяцев они находились в городе Краснослободске, в отделении ОГПУ, под специальной охраной. Потом мощи были доставлены в Москву, и два года пребывали на подворье Серафимо-Дивеевского монастыря, при часовне, посвященной Серафиму Сарвскому. Удивительная вещь – в 1927 году закрывается Дивеевский монастырь, но два года еще существует подворье монастыря в Москве! Это объясняется тем, что на подворье жил Тучков – советский деятель, который курировал на этот момент Русскую Православную Церковь. Он жил здесь со своей старой матушкой. И, с одной стороны, послушницы монастыря были у него вместо горничных – обслуживали, обстирывали, кормили. А с другой, мама его была очень набожная женщина, и она вместе с дивеевскими сестрами ходила на богослужения в различные храмы. Сам Тучков приходил и говорил, что сегодня будет служба патриарха Тихона в такой –то церкви, его матушку послушницы под белые рученьки брали, вели, и на самое почетное место на службе устанавливали. Такой симбиоз продолжался в течение двух лет, но в1929 году подворье все-таки было закрыто, Тучков переехал по другому адресу, а мощи были переданы в Центральный антирелигиозный музей. Здесь они были выставлены на всеобщее обозрение.
Мне удалось найти документ - прошение некого сотрудника «Колхозиздата». Он собрался выпустить книгу «Колхозы в борьбе с религией», и просил у директора музея разрешения сфотографировать для создания иллюстраций некоторые экспонаты музея. Под двадцать первым номером в этом списке значились мощи Серафима. Во время Великой Отечественной в музее организовали общежитие для работников противопожарной обороны, мощи, как и все экспонаты музея, хранились в подсобных помещениях. Когда война закончилась, директором музея религии и атеизма назначили Бонч-Бруевича, и он произвел объединение московского и ленинградского филиалов. Центральным стал ленинградский филиал, в Казанском соборе, и в 1948 году мощи перевезли туда. В этот момент Бонч-Бруевич пишет запрос в правительство – что нам делать с мощами? Поскольку им трудно найти применение, не лучше ли предать их сожжению? В ответе было сказано, что кремировать мощи не стоит, не нужно и выставлять их на обозрение, следует их упаковать и хранить в подсобном помещении.
В конце сороковых годов прозвучали просьбы православных о возвращении Церкви мощей некоторых святых, и, в частности, Серафима Саровского. Но в 1946 году на месте Саровского монастыря был образован закрытый, строго засекреченный объект, и отдать мощи означало привлечь к этому объекту ненужное внимание. Это одна из главных причин, по которым мощи преподобного хранились под спудом, с грифом «секретно». Хранились вплоть до того момента, когда их по счастливой случайности в конце 1990 года обнаружили в запасниках музея. Описание обретенных мощей, их фотографии полностью соответствуют протоколам и фотодокументам 1903 и в 1920 годов. Стоит также упомянуть о том, что по утверждению многих, мощи Серафима Саровского были похоронены на кладбище Дивеевского монастыря, в склепе матушки Александры (Мельгуновой). В этом, по народной молве, якобы принимала участие Мария Баринова – секретарь последней игумении Дивеевского монастыря матушки Александры (Траковской). Но покойный Владыка Николай (Кутепов) в одном из интервью рассказал, что он был последний духовник матери Марии, которая поклялась на Евангелии, что к этим разговорам не имеет никакого отношения. А в 1990 году было вскрытие могилы матушки Александры именно с целью поиска мощей преподобного Серафима Саровского. Естественно, что ничего не обнаружили, потому что в то время мощи не могли находиться нигде, кроме как в музее истории религии и атеизма.
Весь путь мощей четко прослеживается по документам. Поэтому нет оснований сомневаться, чьи мощи почивают в Дивеевском монастыре - это точно, однозначно, стопроцентно мощи Серафима Саровского.
Степашкин не гонится за сенсацией. Он настойчиво, кропотливо, упорно трудится, неутомимо исследуя исторические свидетельства, чтобы правда о преподобном Серафиме воссияла, зажигая в сердцах наших современников огоньки веры.
Евгения Никифорова
Источник: ПРИ ЦИТИРОВАНИИ ССЫЛКА НА АВТОРА СТАТЬИ ОБЯЗАТЕЛЬНА! |
